Касиян свинья. В первую очередь потому что я так сказала. И уже потом...
Свинство - наплевать на существование парт и сесть справа от меня, справа от моей парты, вальяжно протянув ноги. Хоть и для дела - чтобы лучше было видно Моцарта и Сальери.
Свинство - смотреть, упираясь плечом в моё плечо и тупо этого не замечая, "на каком это языке я пишу". И кому. Это же и так понятно, даже лысому ёжику. Сыну. Младшему. От первого брака. Что я и сообщила.
Свинство - спать на моём дневнике, который мне был срочно нужен. Я пока не придумала, зачем, но нужен - и всё.
Свинство - так улыбаться, так улыбаться... что все, кому он улыбается, хотят тоже улыбнуться и не выдерживают.
Это так приторно и слюняво-сопливо, что меня сейчас стошнит.
Касиян включает видеокамеру на телефоне. Поднимает телефон. Я сижу рядом, а потому первая попадаюсь в объектив.
- Так, это Настюха-инопланетянка... - чуть повернулся, - это Светличная, ну да пофиг... - снова поворачивается. - Это тёлки... тёлки... короче, дальше неинтересно.